Ехидное: к «парадоксу всемогущества»

3 августа 2017 (00:00:00)

Тезисы, озвученные при живом обсуждении сказочки «Во многих знаниях…» — это, как обычно, нашлось тело, вякнувшее, что «неверующему не понять бессмысленность формулировки». Как обычно, я выдал по мозгам из главного калибра, и… судя по исключительно качественной ответной истерике, попал. Как обычно.

 

Кажущаяся парадоксальность таких категорий, как всемогущество, всезнание и т.п. возникает главным образом из-за того, что люди склонны ставить для себя знак равенства между понятиями «всемогущее существо» и «божество». Понятие же божества внутренне противоречиво (в частности, всемогущий боженька ни при каких условиях не может перестать быть всемогущим, что и является одной из форм обсуждаемого парадокса), и это вынуждает сознание верующего человека, желающего убедить кого-то (прежде всего самого себя!) в своей вере, строить для внутреннего употребления множество оговорок и логических подпорок, призванных примирить непримиримое. Эти построения тем сложнее и абсурднее, чем образованнее верующий человек и чем примитивнее его религия, и сквозь их призму очевидное видится верующему парадоксальным. Подсознательно чувствуя эту свою ущербность, верующий склонен агрессивно объявлять ущербными всех, кто не разделяет его заблуждений — по его категорическому мнению, им просто недоступен «свет божественной истины». Причина всё та же: чем сложнее система логических подпорок и костылей, сковывающих разум в цепях религиозных догм, тем легче постороннему человеку с незашоренным мышлением задеть и обрушить эти подпорки. Их обрушение тем более обидно и унизительно для верующего, что зачастую происходит совершенно непроизвольно, и это выглядит в его глазах лишним «доказательством первобытной ущербности» атеизма. Именно поэтому наиболее примитивные религии являются и наиболее агрессивными, и именно здесь кроются причины современного всплеска религиозного мракобесия: в нынешних условиях бредовость замшелых религиозных догм становится всё более очевидной и её шаткость неизбежно усиливает защитную агрессию нищих духом. В частности, одной из форм такой агрессии является переход к ритуальному, чисто «внешнему» исполнению обрядов и самоотказ от осмысления когда-то стоявшего за ними смысла.