Факты: Sammelband

s/sammelband.jpg
10 апреля 2017 (09:00:40)

Не столь давно, говоря о мемуарах маршала Голованова, я упомянул такую типовую реалию советских времён, как журнало-книга. А намедни узнал чудное и очень ёмкое слово, непосредственно с этой реалией связанное — Sammelband.

Согласно высокоучёному оксфордскому определению,

The German word Sammelband (plural: Sammelbände) is sometimes used to denote a composite volume of two or more works, whether printed, manuscript, or both, bound together.

То есть, ежели по-русски,

Немецкое слово Sammelband (мн. ч. Sammelbände) иногда используется для обозначения сборного тома из двух или более произведений, будь они печатными или рукописными, переплетённых вместе.

Вот! Вот оно! Ну не может же так быть, чтобы явление существовало, а обозначающего его слова не было? Оно и есть. Очень удобное слово, буду теперь его с умным видом употреблять. :)

Тут нужно только добавить, что в советском обиходе названное явление было триединым, и встречались:

  • Журнальные подшивки, когда переплетались номера целиком. Чаще, конечно, подшивались журналы «практического толка», такие как «Радио» или, скажем, «ЮТ для умелых рук». Ну, это не только в советские времена, такое всегда практиковалось. Это, вообще говоря, не саммельбанд, хоть и похоже.
  • Переплетённые произведения больших объёмов. Из журналов изымались только соответствующие страницы и относились переплётчику. Тоже не саммельбанд в строгом смысле этого слова, хотя уже много ближе. А вот если переплетались произведения одного цикла или одного автора — уже вполне саммельбанд.
  • Сборники журнальных публикаций. Из журналов изымались понравившиеся произведения малой и средней формы, складывались стопкой и отдавались в переплёт. А вот это уже оно самое.

Основными источниками материалов для саммельбандов были, конечно, «толстые» литературные журналы. Но… не всегда. Иногда очень много литературных материалов давали совершенно неожиданные, казалось бы, журналы.

«Уральский следопыт», например. Казалось бы, региональный краеведческий (с примесью, естественно, предписанного патриотизма) журнальчик, ничего особенного. Ан нет — в нём регулярно печатались Крапивин и Другаль! Там вообще был очень мощный литературный раздел и, в частности, раздел фантастики. Скажем, «Экспедиция в преисподнюю» Аркадия Стругацкого соло (под псевдонимом «С. Ярославцев») впервые была именно там опубликована.

«Знание — сила». Научно-популярный журнал самого общего профиля, причём жутко неудобный — тоненький по толщине и здоровенный по формату. А ведь именно там были впервые опубликованы такие знаковые вещи, как «Жук в муравейнике» и «Волны гасят ветер» тех же Стругацких!

«Химия и жизнь». Ну вообще, казалось бы, не в тему журнал! Агащазблин — Станислав Лем, Роджер Желязны, Стивен Кинг… Это в восьмидесятые-то годы.

В общем, очень-очень нужное слово. Мало того, что удобное и ёмкое, так ещё и шибко ностальгические воспоминания пробуждает. ;)