Плохо быть пегасом и не уметь летать.
Хорошо, когда есть кому научить.
Плохо, когда учат странными методами.
Но что хорошо — иногда они работают!
— Доброе ут… ой… А вы кто?
— Доброе. Знакомый Твайлайт, она меня попросила за тобой присмотреть, пока ты не проснёшься. Меня зовут Виндчейзер, и я не «вы», а «ты».
— Вчера ва… тебя здесь не было.
— Ночью прилетел. Думал обсудить кое-какие книги, но её… хм… начальство вызвало.
— Классно. Сначала меня на неё сбагрили, потом она сбагрила на тебя.
— Бывает.
— И что теперь?
— В каком смысле? Меня попросили посидеть тут на всякий случай, пока ты не проснёшься. Я посидел, ты проснулась. С тобой же ведь всё в порядке?
— Ну да. То есть, я могу идти?
— А почему нет? Скажи только, куда. Чтобы я отчитался: проснулась тогда-то, пошла туда-то.
— Да хоть с подругами играть.
— Фи.
— А что такое?
— Цитируя Твайлайт, «Скуталу умная девочка»…
— И что?
— Да как бы тебе сказать… в моём представлении, умные девочки не должны разбрасываться временем на глупые игры.
— Почему сразу «глупые»? И на что, по-твоему, должны?
— Ну, как бы, универсальный ответ — учиться. Точно не прогадаешь.
— Ой, и ты туда же! Почему все взрослые вечно твердят про школу?! Сейчас вообще каникулы, лето на дворе.
— По-моему, я про школу ни слова не сказал.
— Ага, а кто говорил насчёт учиться?
— Так это разные вещи. Совсем. Хочешь совет? Никогда не позволяй, чтобы школа мешала твоему образованию.
— Вау! А можно, я это в школе скажу?
— Почему же нет.
— А мне за это ничего не будет?
— Хм. Подозреваю, что будет.
— Так нечестно. Ты взрослый, тебе легко говорить, а когда сам в школу ходил, небось помалкивал.
— Видишь ли, я в школу не ходил ни дня. О чём и речь.
— Ой… а ты читать умеешь?
— Мне казалось, я упоминал, зачем сюда заглянул.
— Обсудить какие-то книжки с Твайлайт… понятно. А считать?
— Она сказала, что вы с подругами — местные эксперты по меткам. Моя тебе о чём-нибудь говорит?
— Навигатор… то есть, видимо, умеешь. И чем ты её заслужил?
— Дальним ночным полётом.
— В детстве-то?
— Не совсем. В тринадцать лет.
— Ого, поздно.
— Бывает.
— Ну, всё равно… и тебя пустили?
— Неправильное слово. Меня послали.
— Взрослых пегасов, что ли, не было?
— Были. Земные. Как ты.
— А… Тебе уже доложили…
— Никто мне не докладывал. Я по твоим движениям вижу. И как оно?
— Дядя, ты дурак, да? Думаешь, я не пыталась? Не получается, и никто ничего понять не может.
— Плохие учителя попадались, только и всего.
— А ты, типа, хороший учитель?
— Не самый худший. Тебя хоть с высоты спихивали?
— Тыщу раз.
— Вот я и говорю, плохие были учителя, раз никто даже не знал, как это надо правильно делать.
— А ты, типа, знаешь?
— Знаю.
— И как?
— Пошли, попробуем.
— Что, прямо сейчас?
— А почему нет?
— Что, серьёзно?
— Я никогда не вру. Что ты теряешь? Где-то в этой библиотеке есть балкон…
— Вон там.
— Годится. Становись, готовься.
— Ну, встала и готова. Раз…
— Подожди. Ты хочешь на счёт «три»?
— Ага.
— Понятно. Считай.
— Раз. Два…а-а-а-а-а!!!
— Ты же сказала, что готова.
— Я-а-а ногу слома-а-ала!!!
— Ерунда какая. Ничего у тебя не сломано, я отсюда слышу.
— Как это ты слышишь?
— Очень просто. При переломах больших костей раздаётся громкий характерный треск, а его сейчас не было. Это раз. Два: когда себе что-то ломают, орут совсем не так, как ты орёшь…
— А-а-а-а-а-а-а!!!
— Фу. Уши вянут, и всё равно не похоже. А самое главное…
— Ну?
— Сейчас тебе стало интересно, и ты сразу умолкла. При серьёзных травмах так не бывает.
— Так нечестно!
— Что именно?
— Ты говорил, что никогда не врёшь! А сам обещал спихнуть на счёт «три». И пнул на «два»!
— Я тебе ничего не обещал. Просто спросил, хочешь ли ты прыгнуть на «три», а потом сказал «понятно, считай». Всё остальное ты сама придумала.
— Нечестно! Я думала…
— Это хорошо, думай почаще. Кстати, ты уже стоишь на всех четырёх ногах.
— Я сейчас на них уйду!
— Да пожалуйста. Уходи ногами. На крыльях-то всё равно не можешь.
— Не смей называть меня слабачкой!
— Это не я, это ты сама сказала. Впрочем, ладно, я твои слова передам Твайлайт, когда буду отчитываться. Так и скажем: учиться летать не захотела, признала себя слабачкой и ушла играться с подружками.
— Не смей! Мне не слабó!
— Докажи.
— Опять, что ли, с балкона?
— Например. И желательно, чтобы потом не орать. Хотя, если полетишь… ладно, тогда можешь орать от радости.
— А ты правда никогда не врёшь?
— Дурацкий вопрос. Я же на него могу ответить «да» в любом случае. Но да, я никогда не вру, Твайлайт может подтвердить.
— Обещай, что не пнёшь меня не вовремя, как тогда.
— Хорошо, обещаю. Как тогда — не пну.
— Э, подожди! Ты же так можешь пнуть меня на счёт «раз» и не соврёшь!
— Точно. Умная девочка, факт.
— Обещай, что… м-м-м… не пнёшь меня раньше времени.
— Время — это на счёт «три»?
— Да.
— Хорошо. Обещаю, что не пну тебя с балкона прежде, чем ты досчитаешь до трёх.
— Другое дело. Так. Раз. Два. Три!.. Ну?!
— Что «ну»?
— Почему ты меня не пинаешь?
— Я обещал не пинать раньше чем «три», и не пнул. Про то, чтó будет дальше, речи не было.
— Так нечестно! И что теперь?
— Ты знаешь, вот мне самому интересно, что будет теперь.
— Хм. Э-э… Ага!..а-а-а-а!.. Вот, я сама спрыгнула, ы-ы-ы-ы!!
— А сейчас засунь язык обратно в рот и посмотри под ноги.
— Ой… ой!!
— Вот именно. Только при посадке никогда не складывай крылья в воздухе, а то так и впрямь недолго ногу сломать. И будет это очень глупо.
— У меня что, получилось?!
— Ага. Знаешь, почему?
— Ну?!
— Потому что летать для пегаса естественно. А ты себя всё время пыталась заставить. Стоило в падении отвлечься на показывание мне языка, и крылья всё сделали сами. Осталась ерунда: отучить себя от этих принуждений.
— А как?
— Поднимайся, покажу.
— Щас… э-э…
— Ногами поднимайся! Вот только что сказал, не надо себя заставлять, и ты тут же…
— Ладно, ладно, поняла… Ну, поднялась, и что… А-а-а-а-а-а!!! Так нечестно!
— Что на этот раз?
— Вообще без предупреждения!..
— Спокойно. Я рядом. Давай копыто и ничего специально не делай. Сейчас я тебя спущу просто за счёт своего веса… Вот. Так что тебе нечестно?
— Обещал показать, а сам опять пнул не вовремя!
— Ну так показал же. А что пнул, так ведь после того, как ты в прошлый раз досчитала до трёх. Всё честно, по-моему.
— Что показал-то?
— А ты не поняла? Просто думай, как бы на меня наорать. Переехидничать меня. Поймать меня на вранье. И всё у тебя получится, крылья сами вынесут. Потом, может, сама что-нибудь себе изобретёшь, а пока это работает, вот и пользуйся.
— Привет. Что это вы тут делаете?
— А, добрый день, Твайлайт. Вот, летали маленько.
— Ты… что, серьёзно?
— Ага! Твайлайт, прикинь, а он правда никогда не врёт!
— Как тебе это удалось?
— Ничего особенного. Поиздевался и пару раз пнул как следует.
— Ты что, с ума сошёл?! У девочки и так комплексы!!
— Теперь нет. Точнее, тех нет, а есть один новый. Как бы меня в чём-нибудь уделать.
— Так нечестно!
— Эта песня хороша, начинай сначала… Тебе-то что нечестно?
— Почему у тебя всё к этому сводится?!
— Потому что это работает. По себе знаю, меня так и учили.
— Сейчас уже не те времена, что две… э… кхм… не те времена, в общем!
— Если, по-твоему, они изменились к лучшему, то почему же тогдашние методы работают, а нынешние нет? Это как-то нелогично и нечестно.
— Терпеть не могу, когда ты выворачиваешь мои слова на меня же… и да, я знаю, чтó ты сейчас скажешь!
— Дядя Виндчейзер!
— Да?
— А ты меня ещё будешь учить?
— Тебе так понравились пинки под зад с балкона?
— Да ладно. Работает же.
— Детка, а тебе меня не жалко?
— В смысле?
— Я же об тебя все копыта отобью.
— А как тебя самого учили?
— Это было гораздо проще. Меня-то учили вчетвером.
— Ну пожа-алуйста!
— Хм. Давай так. Видишь, где я сейчас стою?
— Ага.
— В следующий раз я окажусь у вас в городе через три недели. Если увижу, как ты с этого самого места поднимаешься на этот самый балкон крыльями — буду учить.
— Ура-а-а!
— Эй, так нечестно… чего ржёте, вы двое?! Тут вообще-то библиотека, а не аэродром! Ты вообще соображаешь, какое шоу сейчас организовал мне на эти три недели?! Вот спасибо-то! Мог бы хоть спросить сначала!
— А зачем? Ты разве смогла бы отказать ребёнку, который только что поверил в свои способности?
— Тьфу!
— Ты просто своего счастья не понимаешь. Придумывай конкурсы для юных читателей, главный приз — место на балконе.
— Хм. А ведь мысль…
